[67] I tried not to heed him; tried to break through the paralysis which held me, and to fulfil my vow to rush down to his aid. But his next whisper found me still held inert in the chains of stark horror.
[68] "Carter—hurry! It's no use—you must go—better one than two—the slab—"
[69] A pause, more clicking, then the faint voice of Warren :
[70] "Nearly over now—don't make it harder—cover up those damned steps and run for your life—you're losing time—so long, Carter—won't see you again."
[71] Here Warren's whisper swelled into a cry; a cry that gradually rose to a shriek fraught with all the horror of the ages—
[72] "Curse these hellish things—legions—My God! Beat it! Beat it! BEAT IT!"
[73] After that was silence. I know not how many interminable eons I sat stupefied; whispering, muttering, calling, screaming into that telephone. Over and over again through those eons I whispered and muttered, called, shouted, and screamed, " Warren ! Warren ! Answer me—are you there?"
[74] And then there came to me the crowning horror of all—the unbelievable, unthinkable, almost unmentionable thing. I have said that eons seemed to elapse after Warren shrieked forth his last despairing warning, and that only my own cries now broke the hideous silence.
[75] But after a while there was a further clicking in the receiver, and I strained my ears to listen. Again I called down, " Warren , are you there?" and in answer heard the thing which has brought this cloud over my mind. I do not try, gentlemen, to account for that thing—that voice—nor can I venture to describe it in detail, since the first words took away my consciousness and created a mental blank which reaches to the time of my awakening in the hospital.
[76] Shall I say that the voice was deep; hollow; gelatinous; remote; unearthly; inhuman; disembodied? What shall I say? It was the end of my experience, and is the end of my story.
[77] I heard it, and knew no more—heard it as I sat petrified in that unknown cemetery in the hollow, amidst the crumbling stones and the falling tombs, the rank vegetation and the miasmal vapors— heard it well up from the innermost depths of that damnable open sepulcher as I watched amorphous, necrophagous shadows dance beneath an accursed waning moon.
[78] And this is what it said:
"You fool, Warren is DEAD!"
English source.
genre:
Ужасы и Мистика
Author:
Howard Philips Lovecraft
Book title: The Statement of Randolph Carter
Русский источник.
genre:
Научная Фантастика
Author:
Говард Филипс Лавкрафт
Book title: Заявление Рэндольфа Картера
Примечания
1
Заявление Рэндольфа Картера
Лавкрафт Говард Филипс
2
Вновь поведаю - не знаю я, что стало с Харлеем Вареном, хоть думаю,почти надеюсь, что пребывает он ныне в мирном забвении, если там существует столь благословенная вещь.
3
Истинно, в течении пяти лет я был его ближайшим другом, и даже разделил с ним исследования неизведаного.
4
Я не стану отрицать (нашелся свидетель, пусть слабый и ненадежный - моя память) похода к пику Гаинсвиль, на дороге к Большому Кипарисовому Болоту, той отвратительной ночью, в полдвенадцатого.
5
Электрические фонари, лопаты, катушка провода, что мы несли - лишь декорации к омерзительной сцене, сожженой моей поколебавшейся памятью.
6
Но затем, я должен настоять, что не утаил ничего, что следовало бы сказать, о том почему меня нашли следующим утром на краю болота одинокого и потрясенного.
7
Утверждаете - ни на болоте ни рядом не было ничего, что могло бы вселить страх. Я соглашусь, но добавлю, оно было вне я видел.
8
Видение, кошмар, должно быть это было видение, либо же кошмар - я надеюсь - все же лишь это сохранил мой разум о тех отвратительных часах, когда мы лишились человеческого надзора.
9
И почему Харлей Варрен не вернулся, он, либо его тень, либо некая безымянная вещь, которую я бы даже не рискнул описать, лишь сам он может поведать.
10
Говорю я, мне было известно, о изучении сверхъестественного Харлеем Вареном, и до некоторой степени я помогал ему.
11
В его обширной коллекции странных, редких книг о запретном, я прочел все на языках которыми владел, но как мало их.
12
Большинство книг, я полагаю, было на арабском, а книга злодея-предателя, приобретенная последней, и которую он всегда носил в кармане, вовсе написана письменами подобных которым я не видал. Варен никогда не говорил, что было в ней.
13
О его исследованиях, надо ли повториться, - теперь я не знаю, что он искал. И не слишком ли это милосердно ко мне, я не заслужил такого, учитывая наши ужасные занятия, в которых я участвовал скорее под его влиянием, чем в силу действительной склонности.
14
Варен всегда подавлял меня, а временами я боялся его.
15
Помню, содрогался, ночью перед ужасным походом, когда он расказал свою теорию, что некоторые трупы никогда не распадаются, но остаются крепкими в своих могилах тысячи лет.
16
Но я не боюсь его теперь, подозреваю, он познал ужасы недоступные моему жалкому разуму. Теперь я боюсь за него.
17
Вновь повторюсь, теперь я не знаю наших намерений той ночью.
18
Конечно, книга которую Варрен нес с собой - та древная книга с непонятными символами, попавшая к нему из Индии месяц назад, должна была как-то использоваться - но клянусь я не знаю, что мы ожидали найти.
19
Свидетель утверждает, что видел нас в полдвенадцатого на пике Гайнсвиль, по дороге к Большому Кипарисовому Болоту.
20
Возможно это верно, но моя память ненадежный свидетель. Все размыто и в моей душе осталась лишь единственная картина, что могла существовать лишь много познее полуночи - полумесяц изнуренной луны застыл высоко в облачном небе.
21
Наша цель - древнее кладбище, столь древнее, что я дрожал при многочисленных знаках незапамятных лет.
22
Кладбище в глубокой, сырой лощине, заросшей редкой травой, мхом и вьющимися стелющимися сорняками, заполненной зловонием, которое мое праздное воображение абсурдно связало с выветренными камнями.
23
По всякому, знаки запустения и ветхости были везде, и замечание Варена, что мы первые живые создания вторгнувшиеся в смертельную тишину веков, показалось мне правдой.
24
Над оправой долин, бледный, изнуренный полумесяц выглядывал сквозь нездоровые испарения, казалось, исходивших из катакомб, и в его слабых, нерешительных лучах я едва мог разглядеть отталкиваюшие массивы античных плит, урн, кенотафий и фасадов мавзолеев, разрушающиеся, поросшие мхом, съеденые влажностью и частично скрытые под грубым богатством нездоровой растительности.
25
Первое яркое впечатление в этом ужасном некрополисе - Варен остановился перед наполовину разрушенной могилой и бросил на землю вещи.
26
Тогда я заметил у себя электрический фонарь и две лопаты, а у компаньона кроме фонаря еще и переносной телефонный аппарат.
27
Мы не проронили ни слова,- место и цели казались ясны, и без малейшей задержки схватились за лопаты, и стали расчищать траву, сорняки, снимая землю с плоского, архаического погребения.
28
Когда мы полностью расчистили погребение, состоявшее из трех огромных гранитных плит, я отступили назад, чтобы рассмотреть лучше, а Варен казалось занялся умственными расчетами.
29
Затем он повернулся к могиле и используя лопату как рычаг попытался заглянуть под плиту, находящуюся ближе всего к каменным развалинам, которые должно быть когда-то были памятником.
30
Он не преуспел и направился ко мне за помощью. Вместе мы расшатали камень, а затем и перевернули его.
31
Отодвинув плиту мы обнаружили черный провал, из которого хлынули миазмы испарений, столь тошнотворные, что мы отпрянули в ужасе.
32
Но через некоторое время, мы приблизились к яме вновь и нашли, что испарения менее тошнотворны.
33
Фонари показали сырые стены и каменные ступени, на которые капала отвратительная мерзость внутренней земли.
34
И тогда впервые моя память сохранила произнесенное вслух: Варен, обратился ко мне низким тенором, слишком невозмутимым для ужасающего окружения.
35
"Извини, я должен просить тебя, остаться на поверхности, - сказал он, но будет преступлением, позволить кому бы ни было со столь слабыми нервами спуститься вниз.
36
Ты не можешь представить, хоть и читал, да и я тебе рассказывал, то что я увижу и сделаю. Это дьявольская работа, Картер, я беспокоюсь, сможет ли человек не обладающий чувствительностью дредноута лишь взглянув на то, вернуться живым и нормальным.
37
Я не хочу оскорбить тебя, и лишь небеса знают как я был бы рад захватить тебя с собой, но ответственность на мне,- я не могу тащить комок нервов (а ты и есть комок нервов) вниз к возможной смерти и безумию.